Систематическое изучение истории России и ее отдельных местностей начинается в одно и то же время – на рубеже XVIII–XIX веков. Эпоха Екатерины II способствовала возникновению интереса про¬свещенного общества к прошлому своей страны. С небольшой разницей во времени историю большой родины пишет Николай Михайлович Карамзин, историю своей малой, воронежской, – Евфимий Алексеевич Болховитинов, будущий митрополит Киевский и Галицкий Евгений.

Он появился на свет в Воронеже в семье священника Ильинской церкви Алексея Андреевича Болховитинова (1740–1776). Рождение у отца Алексея старшего сына по времени совпало с перестройкой деревянной церкви в каменную, доныне сохранившуюся.

Предки митрополита происходили из города Волхова, во второй половине XVII века они значились детьми боярскими и обитали в Коротоякском уезде. Первым священнический сан принял прадед Евфимия Стефан Федосеевич [1].

В семье Болховитиновых родились трое детей – Евфросиния, Евфимий и Алексей. Евфросиния (1763 – после 1827) была замужем за священником церкви Иоанна Предтечи в пригородной слободе Чижовке Романом Галяренковым (около 1754 – начало XIX века). Их сыновья Алексей и Никандр в семинарии получили фамилию Волховские, дочери Вера и Глафира стали в замужестве Постниковой и Устиновской; потомки Устиновских проживали в Воронеже вплоть до революции. Алексей Болховитинов (1774–1831), чиновник почтового ведомства, служил в Воронеже, Тамбове, Вольске Саратовской губернии. Женился на дочери воронежского кафедрального протоиерея Ивана Турбина Елене. Их дочь Евпраксия (ок. 1804–?) в 1824 году вышла замуж за военного лекаря Измаила Межова и несколько лет спустя скончалась.

Жена священника А.А. Болховитинова (ее имя можно назвать лишь предположительно – Евфросиния) надолго пережила супруга и умерла в Воронеже в 1804 году [2]. Болховитиновым принадлежал деревянный на каменном этаже дом, занимавший "в Ильинском приходе, идучи от Спасовской улицы по Ильинскому переулку к церкви Ильи Пророка, на левой стороне четвертое от погоста угольное место" [3]. В десятилетнем возрасте Евфимия отдали в певчие архиерейского хора. Архиерейское подворье располагалось рядом с домом – надо было лишь чуть подняться в гору, на то место, где в 1836 году разместился Митрофановский Благовещенский монастырь, а ныне стоит главный корпус Воронежского университета. Вскоре Евфимий поступил во второй синтаксический класс семинарии (значится в списках с 15 октября 1777 года [4]), где прошел все ступени наук вплоть до философского класса. Незаурядные природные дарования юноши, подкрепленные стремлением приобретать знания, обратили на него внимание педагогов и епархиального архиерея, которым тогда являлся епископ Тихон III (Ступишин-Малинин). Недавно возникшая семинария остро нуждалась в педагогах. Позднее Евфимий писал о себе в третьем лице: "Во время вакации сего 1785 года один студент философии Евфим Болховитинов подал прошение Преосвященному о увольнении его в Московские училища для докончания учения своего. Преосвященный изъявил на сию прозбу благоволение свое и не только уволить обещался, но и дать еще ему жалованье для содержания себя в Москве; и приказал ему сыскать себе товарища еще кого-нибудь из студентов. Посему объявил желание с Болховитиновым ехать один студент философии Иван Богомолов. Вследствие того отправлены они оба в Москву на казенном коште 10 сентября 1785 года с подтверждением, дабы они для пользы семинарии в надежду учительства более всего учились греческому языку" [5]. Архиепископу Московскому и Калужскому и директору Славяно-греко¬латинской академии Платону (Левшину) епископ Тихон писал 7 сентября 1785 года: "Представшие пред священнейшую особу Вашу два мальчика имеют нужду обучаться в <...> Академии философии и богословию, а паче греческому языку, в надеянии их и моем: их – заступить места учительские, а моем – видеть достойных учителей в Воронежской семинарии" [6].

В Славяно-греко-латинской академии Е.А. Болховитинов провел три года, одновременно посещая лекции в Московском университете. В академии изучал философию, богословие, греческий и французский языки, в университете – философию, политику, физику, красноречие, немецкий язык. Здесь он сблизился с Н.И. Новиковым, Н.Н. Бантыш-Каменским, Н.М. Карамзиным, типографами С.И. Селивановским, М.И. Пономаревым, Ф.Ф. Розановым, приобрел типографский и издательский опыт, работая в качестве корректора и переводчика.

В конце декабря 1788 года Е.А. Болховитинов возвратился в Воронеж и 9 января 1789-го был определен учителем риторики и французского языка в семинарию. В дальнейшем он преподавал курс греческих и римских древностей, богословие, философию, церковную историю, толкование Священного Писания, греческий язык. В 1789–1790 годах заведовал семинарской библиотекой. В течение десяти лет, начиная с 1790 года, состоял префектом (заведующим учебной частью) семинарии, а в 1796–1798 годах выполнял обязанности ректора [7].

4 ноября 1793 года Евфимий Алексеевич обвенчался с дочерью липецкого купца Анной Антоновной Расторгуевой. Брак длился недолго: умерли трое детей – Адриан (26 августа 1794–25 марта 1795), Николай (9 марта 1797-3 августа 1798) и Пульхерия (3 августа 1798–9 июля 1799), а за ними и жена (21 августа 1799). Все они были погребены на Чижовском кладбище близ церкви Иоанна Предтечи. Надгробные надписи гласили: "Здесь погребены / Анна и Пульхерия / супруга и дщерь / Болховитиновы / скончавшиеся / первая на 22-м году жизни / августа 21 дня 1799 года / вторая на 1-ом году от рождения / июля 9-го того же года / которым / супруг и отец / от скорби сердца / с надгробным рыданием / взывает / вечную память / Прот. Евфимий Болховитинов"; "Покойтесь, милые / До вечного свиданья / Болезней где уж нет / Ни скорби, ни вздыханья / Прот. Евфимий Болховитинов" [8].

Вступив в брак, Е.А. Болховитинов в том же 1793 году был рукоположен в сан иерея к Спасо-Преображенской церкви села Репьевка Коротоякского уезда [9], а 25 марта 1796 года произведен в протоиереи и приписан к Спасо-Преображенскому собору уездного Павловска, став по этой должности членом духовной консистории [10]. И священство в Репьевке, и протоиерейство в Павловске представляли собой своего рода синекуру – воздаяние за преподавательские труды в семинарии, ибо регулярно совершать богослужения в селе и придонском городе, отстоящих от Воронежа на 150 верст, Болховитинов, конечно, не мог. К семинарскому префекту благоволили воронежские архипастыри, управлявшие епархией в 1790-х годах, – Иннокентий (Полянский. 1751–1794) и Мефодий (Смирнов. 1761–1815). В 1792 году Е.А. Болховитинова с братом внесли в шестую часть ("столбовое дворянство") дворянской родословной книги Воронежской губернии – по заслугам предков, владевших землями и крестьянами [11]. Сам Евфимий Алексеевич имением обзаводиться не собирался, но принадлежность к благородному сословию счел нелишней.

С середины с 1790-х годов вокруг Е.А. Болховитинова складывается кружок друзей-единомышленников, ревнителей просвещения. Это были представители нарождающейся провинциальной интеллигенции –преподаватели народного училища и семинарии, чиновники, образованные купцы, семинаристы. По инициативе Болховитинова и его соратников и при поддержке губернатора Александра Борисовича Сонцова в мае 1798 года создается губернская типография, в которой печатались сочинения местных авторов. Деятельными членами кружка являлись Илья Николаевич Дебольцов (1747–1827), Василий Игнатьевич Македонец (ок. 1751–1812), Григорий Александрович Петров (ок. 1765–1841), Иван Никитич Черенков (ок. 1770–после 1819), Алексей Павлович Зеновьев (ок. 1762–между 1826 и 1835), Гавриил Петрович Успенский (1765–1820), Петр Васильевич Соколовский (ок. 1763–1829), Степан Васильевич Юшков (ок. 1774–1828), Авраам Семенович Страхов (ок. 1766–1829), Иван Никитич Еллинский (?–?), Иван Яковлевич Зацепин (ок. 1777 – между 1855 и 1859), Иван Дмитриевич Ставров (1771–1848) [12].

Хорошее образование, пытливость натуры и широта мышления способствовали возникновению у семинарского префекта интереса к прошлому России. Он приступает к работе над "Российской историей" ("книгой для юношества", как почему-то сказано в "Православной энциклопедии" [13]). В сентябре 1792 года работа была в полном разгаре; к Новому году "отделаны "две эпохи, то есть до нападения татар"" [14]. Однако недостаток источников, явно ощутимый в Воронеже, слухи о том, что за написание подобного же сочинения взялся Н.М. Карамзин (в 1792 году Болховитинов побывал в Москве), имевший для этого больше возможностей, порождали у Евфимия Алексеевича чувство неудовлетворенности своим трудом. 19 января 1793 года он писал московскому издателю С.И. Селивановскому: "Некоторые приятели мои уже аплодируют мне; но я на них не очень полагаюсь" [15]. Е.Ф. Шмурло так формулирует причины, по которым "Российская история" не была завершена: "Вероятно, [Болховитинов] вскоре он и сам убедился, что труд этот ему не по силам, что надо предварительно поработать на более "мелком и частном", и он оставил свою "Историю", не кончив ее. А потом его отвлекли другие литературные работы" [16]. Действительно, к общероссийской истории Евфимий Алексеевич не вернулся, увлекшись делом "частным" – историей Воронежского края.

Подступался к делу он постепенно, начав с "надгробного слова", а затем и биографии владыки Иннокентия (Полянского). Тогдашние книги имели сложные и подробные заголовки. Чтобы дать современному читателю некоторое представление на сей счет, приведу названия указанных книг Е.А. Болховитинова: "Слово надгробное преосвященному Иннокентию, епископу Воронежскому, преставившемуся в Бозе сего 1794 года апреля 15, то есть в субботу Светлой недели, говоренное по совершению Божественной литургии при начале погребального молитвословия в воронежском Благовещенском соборе того же апреля 19 числа, с присовокуплением к тому речи и разговора стихами, говоренных также над гробом пред последним целованием тела, и с приложением краткого летописца преосвященных Воронежских от основания епископского престола в Воронеже до нынешнего времени" (М., 1794); "Избранные поучения преосвященного Иннокентия, бывшего епископа Воронежского, проповеданные им во время своего правления епархиею с 1788 года сентября 17 по 1794 год апреля 15-го, с приобщением краткого начертания жизни и кончины его" (Воронеж, 1799).

Второй фигурой из числа местных иерархов, к которой обратился Болховитинов, стал епископ Тихон Задонский. Евфимий Алексеевич особо отметил свое глубоко личное отношение к этому выдающемуся пастырю: когда епископ Тихон III в августе 1783 года при погребении святителя Тихона произносил надгробное слово, "я присутствовал при сем слове и совокуплял слезы мои с слезами всех слушателей". Первоначально вышло "Полное описание жизни преосвященного Тихона, бывшего прежде епископа Кексгольмского и Ладожского и викария Новогородского, а потом епископа Воронежского и Елецкого, собранное из устных преданий и записок очевидных свидетелей, с некоторыми историческими сведениями, касающимися до Новогородской и Воронежской иерархий, изданное особенно для любителей и почитателей памяти преосвященного протоиереем Е. Болховитиновым" (СПб., 1796), три года спустя – "Остальные сочинения преосвященного Тихона, бывшего прежде епископа Кексгольмского и Ладожского, а потом Воронежского и Елецкого, для удовольствия и душевной пользы благочестивых читателей, а особливо для любителей памяти сего преосвященного, собранные и изданные Воронежской семинарии префектом павловским протоиереем Евфимом Болховитиновым" (СПб., 1799).

Как видим, из всего разнообразия сюжетов местной истории Е.А. Болховитинов прежде всего освоил церковный, что было вполне естественно в силу происхождения, образования и статуса Евфимия Алексеевича. Он не ограничился только биографиями архиереев, а стремился воссоздать живые образы этих людей, используя рассказы современников, речи и проповеди самих владык. Уделяя внимание "летописцу преосвященных", Болховитинов постоянно расширял объем сообщаемых сведений. А уж затем последовало погружение в более древние и обширные пласты гражданской истории.

Упоминавшийся выше Е.Ф. Шмурло, дореволюционный биограф Е.А. Болховитинова, начало работы последнего над историей Воронежской губернии относил к середине 1790-х годов. Достоверно мы можем сказать лишь то, что труд был завершен в 1799 году; на его подготовку, понятно, ушел не один год. Источниковедческие и археографические приемы, характерные для болховитинского "Описания Воронежской губернии", прослеживаются уже в книгах о преосвященных Тихоне и Иннокентии. Историк и краевед С.О. Шмидт отмечал: "Болховитинов был подготовлен к созданию своего "Описания" всем опытом российской науки и личным опытом ученого и писателя. <...> Болховитинов, как и Карамзин, понимал потребность российских читателей в обобщающего типа трудах по отечественной истории, причем таких, которые могли бы служить и справочным пособием. Однако Болховитинов не обладал ни великим литературно-художественным дарованием Карамзина и его склонностью к психолого-политическим рассуждениям, ни его известностью и свободой действий. Он рано определил для себя основные задачи и формы творческой деятельности историка – выявление, сохранение, введение в научный оборот источниковой базы науки отечественной, особенно церковной, истории, разработка самой методики исторического исследования и создания трудов научного справочного назначения. <...> Но если Карамзин стремился к созданию определенных исторических конструкций, <...> то Болховитинов сознательно избегал комбинирования фактов (с отступлением от строгой хронологической последовательности) и декларировал еще в 1794 году: "Сущность истории состоит в том, чтобы представить бытие и деяния сколь можно так, как они были, и в таком порядке, как они были"" [17].

Изучая процесс становления краеведения во второй половине XVIII века, А.А. Севастьянова отметила, что в последние десятилетия данного периода начал доминировать один из трех способов изложения исторических событий – авторский, отодвинув в сторону два других – летописно-хроникальный и государствоведческий. Самыми значительными трудами названной группы во всей провинциальной историографии исследовательница считает труды Е.А. Болховитинова [18]. В своей сфере Евфимий Алексеевич являлся наиболее ярким автором, но не первопроходцем. Выходу его "Описания" предшествовали книги В.В. Крестинина по Архангельску (1784, 1790, 1792), П.И. Рычкова по Астрахани (1774), Казани (1767) и Оренбургу (1762), А.А. Засецкого по Вологде (1780), И.К. Васькова по Костроме (1792), С.И. Ларионова по Курску (1786), Н. Ильинского по Пскову (1790-1794), П. Иродионова по Торопцу (1778), Н.Ф. Дильтея по Туле (1781). Со значительной частью этих книг Е.А. Болховитинов был знаком и мог отталкиваться от уже существующего опыта. Однако применяемая им методика систематизации материала оставалась совершенно оригинальной. Точки соприкосновения имели место лишь при изложении сюжетов российской истории. Еще Е.Ф. Шмурло заметил, что наиболее зависим от общих исторических трудов первый раздел книги Е.А. Болховитинова – "Всеобщее историческое сведение о Воронежской губернии по месту, жителям, пространству и произведениям оной". Но это вполне объяснимо: ведь нельзя понять место губернии в истории страны, не имея детального представления о последней. Е.А. Болховитинов использовал все имевшиеся на тот момент труды по истории России и исследования по отдельным проблемам – И.Н. Болтина, И.И. Голикова, Г.Ф. Миллера, А.И. Мусина-Пушкина, В.Н. Татищева, М.М. Щербатова, а также сочинения Геродота, Страбона, Юстина, путевые заметки К. де Бруина и С.Г. Гмелина, сообщения византийских авторов, сведения русских летописей, различные актовые публикации в "Древней Российской вивлиофике", исторические и географические словари. При этом он оказался в необычной с точки зрения современного исследователя, но бывшей вполне естественной два с лишним века назад ситуации, когда местные источники удается разработать в большей степени, чем общероссийские. Как следствие, самая яркая и информативная составляющая книги – изложение истории города Воронежа, описания уездных городов и исторический очерк епархии. Эти разделы Болховитинов выстраивал самостоятельно в соответствии с данными, которые ему удавалось обнаружить самому.

Описания уездных городов построены у Болховитинова по единому плану: местоположение, историческое прошлое по архивным данным, перечисление зданий, количество жителей в соответствии с итогами пятой ревизии (перепись податного населения 1794–1795 годов), общая площадь городских земель, герб, рассказ о местных монастырях (если они имеются) и уезде. Здесь почти нет исторической части, вместо нее – краткие сведения о наиболее крупных селениях. Удостоилась нескольких строк и Репьевка Коротоякского уезда. Наиболее подробным и детальным выглядит описание Павловска, где автор имел возможность пользоваться более обстоятельным материалом. Раздел о епархии включает общеисторический очерк, описание монастырей и биографии иерархов.

Перечень нерешенных вопросов в труде Е.А. Болховитинова может быть сколь угодно обширен: проблема летописного Воронежа, дата основания города, судьба крепости в период Смутного времени, процесс заселения края в XVII столетии, персоналии воевод и так далее. Но справедливо ли с позиций сегодняшнего состояния краеведения оценивать первый опыт исследования родного края, предпринятый на рубеже XVIII–XIX веков? Книга Болховитинова должна соотноситься с уровнем современной ей науки. И здесь надо признать: автор шел в ногу со временем, а кое в чем даже опережал его.

Многоплановость содержания и разнообразие использованных источников отражены уже в названии книги: "Историческое, географическое и экономическое описание Воронежской губернии, собранное из историй, архивских записок и сказаний". Подробный анализ источников дает Е.Ф. Шмурло [19], я же назову лишь основные: материалы пятой переписи податного населения – "ревизские сказки" (1795), исповедные церковные ведомости (1798), рукописное "Описание Воронежской губернии 1777 года", разнообразные грамоты, указы, отписки, отказные, переписные, писцовые и строельные книги, церковные синодики, хранившиеся в архивах отдельных государственных учреждений, епархии, монастырей и церквей.

В 1801–1809 годах в Москве выходил составленный Л.М. Максимовичем и А.М. Щекатовым "Географический словарь Российского государства, сочиненный в настоящем оного виде", где "по азбучным статьям" была размещена вся книга Е.А. Болховитинова. Как отметил Е.Ф. Шмурло, из 219 ее страниц в словарь полностью вошли 193, расположенные там "самым беспорядочным образом" [20]. Он же сделал вполне обоснованный вывод: первоначально книга планировалась большей по объему, чем оказалась в печатном виде. В последующих томах словаря опубликованы статьи о "донских казаках", городах Богучаре, Калитве, Ливенске, Острогожске [21], явно принадлежащие перу Евфимия Алексеевича: для них характерен общий план изложения, единые источники, приводятся даже расстояния между перечисленными городами и Воронежем – все эти города до 1797 года значились в составе Воронежского наместничества. Таким образом, начало работы Болховитинова над "Описанием..." можно отнести ко времени ранее 1797 года.

Первопроходческий труд Е.Ф. Болховитинова по определению был всеохватным, включая исторические, географические и экономические аспекты местной истории. Это поставило позднейших авторов в более выгодное положение: они могли, отталкиваясь от сделанного Евфимием Алексеевичем, рассматривать более глубоко и детально ту или иную частность, в остальном отсылая читателя к его сочинению. Вплоть до конца 1840-х годов, когда в научный оборот были введены так называемые "воронежские акты", касавшиеся в первую очередь событий XVII века, все знания о прошлом Воронежского края базировались исключительно на книге Болховитинова.

Работа над ней завершилась во второй половине 1799 года. По времени это совпадает со смертью дочери Евфимия Алексеевича Пульхерии и жены Анны. В оставшиеся месяцы 1799 года он решил постричься в монахи и уехать из родного города, но, прежде чем покинуть Воронеж, передал рукопись в губернскую типографию. Принимать постриг Е.А. Болховитинов намеревался в Петербурге – интеллектуальный уровень провинции он давно перерос. Дата отъезда Болховитинова из Воронежа практически везде указана неверно – 1799 год. Это тем более странно, что реальная дата отражена и в его письмах к В.И. Македонцу, и в монографии Е.Ф. Шмурло. 25 января 1800 года воронежские семинаристы преподнесли покидавшему город педагогу торжественную оду с трогательной надписью: "Его Высокоблагословению бывшему Воронежской семинарии префекту, Павловскому протоиерею отцу Евфимию г. Болховитинову при отъезде в Санкт-питер-бург Воронежская семинария, сетуя яко о неусыпном надзирателе и ободрителе муз, в знак благодарности с истинным высопочитанием приносит 1800-го года генваря 25 дня" [22]. 6 февраля 1800 года Е.А. Болховитинов расписался в получении двухсот рублей на покупку учебных приборов для Главного народного училища [23]. Таким образом, выехать из Воронежа он мог только после этого дня. 15 февраля Болховитинов уже находился в Москве, а 1 марта прибыл в Петербург. Книга увидела свет в том же году, но печаталась в отсутствие автора.

Дальнейшая жизнь Е.А. Болховитинова хорошо известна. 9 марта 1800 года Евфимий Алексеевич принял монашеский постриг с именем Евгений и стал преподавателем и префектом Александро-Невской духовной академии. Вскоре его произвели в архимандриты и назначили настоятелем Свято-Троицкого Зеленецкого монастыря. В январе 1802 года он возглавил Троице-Сергиеву пустынь под Петербургом. В 1804 году хиротонисан во епископа Старорусского, викария Новгородской епархии. С 1808 года – архиепископ в Вологде, с 1813-го – в Калуге, с 1816-го – в Пскове, с 1822-го – митрополит Киевский и Галицкий, член Святейшего Синода. Похоронен в Сретенском приделе киевского Софийского собора. Везде владыка Евгений не оставлял занятий местной стариной: ратовал за сохранение общегражданских и церковных древностей, публиковал документы и книги – в том числе о далекой Грузии (СПб., 1802), что позволяет называть его первым российским картвелологом [24].

Наиболее крупной работой Е.А. Болховитинова послеворонежского периода является словарь русских писателей, духовных и светских. В поисках сведений о литераторах – своих современниках – историк обращался к ним самим и собрал обширную коллекцию автобиографий. По мнению А.Л. Зорина, словарь был завершен в начале 1810-х годов [25]. Его первая часть – словарь духовных писателей – опубликована в 1818 году и переиздана с дополнениями в 1827-м; словарь светских писателей в полном объеме увидел свет в 1845-м – уже после смерти митрополита Евгения. Не исключено, что замысел создания словаря возник у автора еще в Воронеже – к такому выводу спустя столетие пришел библиограф Е.К. Бетгер, анализируя многочисленные владельческие пометы на полях принадлежавшей Евфимию Алексеевичу книги Н.И. Новикова "Опыт исторического словаря о российских писателях" (СПб., 1772) [26].

Вообще роль воронежского периода в жизни и творчестве Е.А. Болховитинова трудно переоценить. С.О. Шмидт считал "Описание Воронежской губернии" выдающимся для тех лет образцом совмещения в научном труде приемов, характерных для нарративной (повествовательной) истории, с арсеналом методик специальных исторических дисциплин, экономической науки, географии; в этом плане заметно влияние болховитиновского сочинения на последующее развитие краеведения (не только воронежского) и даже, полагаем, на процесс создания Н.М. Карамзиным "Истории государства Российского" [27].

***

В 2011 году книгу Е.А. Болховитинова "Историческое, географическое и экономическое описание Воронежской губернии" переиздали в серии "Историко-литературные памятники Воронежского края". В одном переплете помещены факсимильное воспроизведение издания 1800 года и новый комментированный набор, где учтены все авторские исправления и добавления. Таким образом, можно считать, что двухвековая издательская история этого труда (сама по себе крайне любопытная, но оставленная нами ввиду ограниченности объема публикации за рамками повествования) благополучно завершилась.

_______________________________________________________________________________________

[1] Православная энциклопедия. Т. XVII. М., 2008. С. 63.

[2] Выдержки из дружеских писем Евгения (впоследствии митрополита Киевского) к воронежскому приятелю его Василию Игнатьевичу Македонцу // Русский архив. 1870. N4-5. Стб. 837.

[3] Государственный архив Воронежской области (ГАВО). Ф. И-29. Оп. 124. Д. 116. Л. 64.

[4] Шмурло Е.Ф. Митрополит Евгений как ученый. Ранние годы жизни. 1767–1804. СПб., 1888. С. 6, 36.

[5] Болховитинов Е.А. История Воронежской семинарии // Никольский П.В. История Воронежской духовной семинарии. Воронеж, 2011. С. 521.

[6] Шмурло Е.Ф. Указ. соч. С. 43–45; Словарь русских писателей XVIII века. Вып. 1. Л., 1988. С. 119; Русские писатели. 1800–1917. Биографический словарь. Т. 2. М., 1992. С. 207; Отечественная история. История России с древнейших времен до 1917 года. Энциклопедия. Т. 1. М., 1994. С. 265; Московская энциклопедия. Т. 1. Лица Москвы. М., 2007. Кн. 1. С. 549 (здесь пребывание Е.А. Болховитинова в Москве ошибочно датировано 1784–1788 гг. Правильные даты указаны в "Православной энциклопедии" – см. прим. 1).

[7] Никольский П.В. Указ. соч. С. 108–113.

[8] Данский А.А. Очерк жизни и ученых трудов Евгения, митрополита Киевского и Галицкого // Воронежский литературный сборник. Воронеж, 1861. С. 228; См. также: Летописный синодик г. Елисеевых. 1737–1800 гг. Воронеж, 1886. С. 81.

[9] Рукавiцина-Гордзiевська Е. В. Київський митрополит Евгенiй (Е.О. Болховiтiнов). Бioбiблioграфiя. Бiблioтека. Архiв. Київ, 2010. С. 29.

[10] Данский А.А. Указ. соч. С. 227; Шмурло Е.Ф. Указ. соч. С. 105.

[11] ГАВО. Ф. И-29. Оп. 1. Д. 20. Л. 288–291.

[12] См.: Акиньшин А.Н. Воронежский круг общения Е.А. Болховитинова // Из истории Воронежского края. Вып. 8. Воронеж, 2000. С. 44-56.

[13] Православная энциклопедия. Т. XVII. С. 64.

[14] Шмурло Е.Ф. Указ. соч. С. 199.

[15] Письма Е.А. Болховитинова к С.И. Селивановскому // Библиографические записки. 1859. Т. 2. N3. Стб. 68. См. также: Ананьева Т. "Читайте для познания Киева..." // Митрополит Евгенiй Болховiтiнов. Вибранi працi з icторii Киева. Київ, 1995. С. 9.

[16] Шмурло Е.Ф. Указ. соч. С. 199.

[17] Шмидт С.О. Е.А. Болховитинов и становление науки российской истории // Из истории Воронежского края. Вып. 9. Воронеж, 2001. С. 12–13.

[18] Севастьянова А.А. Русская провинци¬альная историография второй половины века. М., 1998. С. 153, 186.

[19] Шмурло Е.Ф. Указ. соч. С. 211 и далее.

[20] Там же. С. 260.

[21] Географический словарь Российского государства... Ч. 1. М., 1801. Стб. 497–498; Ч. 2. М., 1804. Стб. 255-270; Ч. 3. М., 1804. Стб. 129-130, 1108; Ч. 5. М., 1805. Стб. 943-946.

[22] Институт рукописей Национальной библиотеки Украины им. В.И. Вернадского, N707/497. Ода опубликована в "Воронежских епархиальных ведомостях" (1873. N10. С. 384-394).

[23] ГАВО. Ф. И-64. Оп. 1. Д. 11. Л. 5. Впервые опубликовано: Гайворонский А.И. Золотые архивные россыпи. Из истории культуры Воронежского края (конец XVIII–начало XIX в.). Воронеж, 1971. С. 51.

[24] См.: Шарадзе Г.С. Евгений Болховитинов – первый русский руствелолог. Тбилиси, 1978 (на груз. яз.). В книге факсимильно воспроизведен болховитиновский труд.

[25] Русские писатели. 1800–1917. Т. 2. С. 208.

[26] Археографический ежегодник за 2005 год. М., 2007. С. 520, 533.

[27] Шмидт С.О. Указ. соч. С. 13.