"Митрополит Воронежский и Лискинский Сергий более 16 лет возглавляет Воронежскую кафедру и давно стал для жителей нашей области близким человеком и мудрым духовным наставником. В его лице Воронежская митрополия обрела доброго Архипастыря, талантливого проповедника и опытного руководителя

В рабочем кабинете Правящего Архиерея в Алексиево-Акатовом монастыре состоялась встреча митрополита Воронежского и Лискинского Сергия с "коммуновцами". Наша беседа проходила за несколько дней до юбилея Владыки, которому в этом году исполнилось 70 лет. Неудивительно, что редакционные вопросы и интересы наших читателей большей частью касались жизненного пути нашего Архипастыря.

Глава Воронежской митрополии рассказал нам о некоторых важных, но неизвестных широкой общественности событиях церковной жизни, поведал о непростом положении Русской Православной Церкви в советский период отечественной истории, о становлении церковной социально-благотворительной деятельности, подробно остановился на целях и задачах, которые стоят перед священнослужителями и мирянами в деле возрождения в обществе традиционных для нашего народа духовных и культурных ценностей.

ПРАВИЛЬНО ВЫСТРОИТЬ ОРИЕНТИРЫ

– Владыка, зная Вас как человека, который всегда излучает духовную радость, создается впечатление, что трудностей в Вашей жизни случалось мало. Так ли это?

– Трудности встречаются в жизни каждого человека, но относиться к ним, переживать их нужно так, чтобы не потерять человеческий облик, сохранить чистоту души и сострадание к ближним.

Человек самостоятельно выбирает цели и направления своей жизни. Если мы правильно выстраиваем ориентиры и распределяем жизненные силы, стараемся замечать других людей и помогать нуждающимся – значит все хорошо. Это позитивный путь, ведущий к праведности и духовному совершенствованию, Господь благословляет человека, живущего праведно. Но, увы, мы нередко сами создаем себе трудности: порой не смолчим, вставим недоброе слово, или совершим неподобающий проступок, чтобы "произвести впечатление". Если в сердце поселяются чувство гордости, червь тщеславия – плохо дело. Встав на путь греха, человек внутренне загнивает, становится гордым и жестоким. К поставленной цели он готов идти любыми путями и, со временем, ему все это "отливается". Не Бог карает грешника, Он только попускает совершиться бедам, которые человек сам привлек на свою голову. Поистине, лучше бы было, если кара постигала бы согрешившего сразу, пока он не погряз в озлобленном состоянии; если же возмездие приходит в конце жизни, то приносит много мучений. Множество таких примеров можно увидеть в недавнем советском прошлом. В то время для построения "светлого будущего" устраняли тех, кто считался помехой для развития общества. Сеялись интриги, использовались доносы и оговоры, люди предавали своих сослуживцев, соседей, друзей, родственников… Работала репрессивная машина, которая тысячи невинных загоняла под карающие жернова. Менялось название той организации – НКВД, МГБ, ОГПУ; сменялись руководители – Ежов, Ягода, Берия – но страшная цель была едина. И так вышло, что многих начальников, их помощников и сотрудников того ведомства смололи те самые "жернова", в которые они отправляли своих сограждан! Задумайтесь над этим фактом – и во многом станет ясен ответ на вопрос, как нужно жизнь строить.

В непростой для верующих людей период советского времени довелось и мне начинать свой жизненный путь. Старался как можно усерднее заниматься учебой: сначала – в школе, потом – в Духовной семинарии, академии, аспирантуре. Будучи семинаристом, нес различные послушания, участвовал в богослужениях – был иподиаконом у ректора МДА епископа Дмитровского Филарета (позже он стал митрополитом Минским и Белорусским, ныне на покое). Даже уезжать домой на каникулы у меня не получалось. Владыка ректор спрашивал: "Какие у тебя планы?" – и я понимал, что нужен ему, отвечал: "Владыка, никаких особенных планов нет". Тогда он просил меня остаться, чтобы в чем-то помочь, и я соглашался: "Конечно, останусь". Так, в стенах Троице-Сергиевой Лавры, в Московских духовных школах я провел многие годы, выполнял различные поручения и был этим счастлив. Привычка учиться и нести послушания сохранилась у меня на всю жизнь и очень помогала мне, когда я стал вначале – монахом, затем – иеромонахом, а позже – архиереем...

ВОЗРАСТАНИЕ: ТРУДНОСТИ И УСПЕХИ

– Владыка, какие люди повлияли на Вас как на личность? Кто сыграл важные роли в Вашей судьбе? Кому Вы благодарны?

– Прежде всего – Бога благодарю за свою прожитую жизнь. Считаю, она у меня интересная, по-своему насыщенная. Я бы не назвал ее трудной, просто жизнь ставила вопросы, и я на них отвечал в силу своего разумения и опыта. За формирование мировоззрения, за помощь в становлении внутреннего мира я благодарен настоятелям Ильинского храма г. Загорска (ныне – Сергиев Посад) – протоиерею Тихону Пелеху, протоиерею Зиновию Анисимову. В период советских "бескровных" гонений они совершали героические поступки, достойно исполняли пастырское служение. Многое они мне разъясняли, беседовали со мной после службы. Когда это сделалось опасно, я стал ходить на службы в Троице-Сергиеву Лавру, – там было немного спокойнее. Наместник Лавры, впоследствии епископ Воронежский и Липецкий Платон (Лобанков), разрешал мне молиться в алтаре. Он отлично понимал, какой стресс я испытываю в школе из-за того, что был верующим... Очень помог моему вхождению в церковную жизнь ректор Московских Духовных школ епископ Дмитровский Филарет, о котором я упоминал ранее. Благодаря его поддержке я смог поступить в семинарию.

– С момента возобновления процесса обучения в Московских духовных школах в Троице-Сергиевой Лавре Вы стали первым молодым человеком, поступившим из Загорского района…

– Тогда, при поступлении, я не до конца осознавал всю сложность положения; теперь-то прекрасно понимаю, что пришлось из-за меня пережить Владыке Филарету. Он избежал репрессий со стороны властей, с должности ректора его не сняли, но перед Владимиром Алексеевичем Куроедовым – председателем Совета по делам религий – объясняться ему пришлось. Окончил я академию вторым по списку. Когда нас начали распределять, вновь возникли недоумения. Тогдашний ректор владыка Владимир (впоследствии – митрополит Киевский и всея Украины) вызвал меня и говорит: "Не знаю, что с тобой делать. Хотел оставить при академии, но светские власти наотрез отказывают…". Наместник Лавры, также получил указания, чтобы в Лавре меня не принимали: "Он здешний, загорский, нет ему тут места". В Москве и области церковное служение для меня было закрыто. Я ходил как убитый, было очень горько: ведь я хорошо учился, за четвертый курс сдал все экзамены экстерном, нес послушание заведующего канцелярией и нареканий по работе ко мне не было. Молился о своем устройстве Богу и преподобному Сергию. Однажды иду из Троицкого собора и вижу: отдыхает на лавочке митрополит Ленинградский и Ладожский Никодим. Он знал меня – в период моего обучения владыка Никодим нередко бывал в академии, и мне доводилось "Чиновник", книгу богослужебную, держать для него во время Литургии. А человек, который помогает архиерею при богослужении – он как на ладони. Несколько раз я был у него в Серебряном бору, в Отделе внешних церковных сношений, помогал в проведении международных конференций… Поклонился я ему, а он спрашивает: почему я такой невеселый? Выслушав рассказ о моих неприятностях, владыка Никодим побеседовал с ректором академии и убедил его, что я обязательно должен быть зачислен в аспирантуру и работать в офисе Лавры по приему иностранных делегаций. Так и произошло: меня зачислили в аспирантуру. Около года я стаканы мыл да чай и квас разливал для иностранных делегаций – общаться с иностранцами было запрещено. Однажды, во время моего очередного дежурства, прибыла неожиданная делегация и высокопоставленный чиновник говорит мне: "Нет экскурсовода для группы; ты студент – проведи нам экскурсию". Я отказывался: "Не имею разрешения". И слышу ответ: "Проводи под мою ответственность, а если что – я помогу". Экскурсия гостям понравилась, и тот ответственный человек действительно помог: с меня сняли ограничения.

– Трудности на этом закончились?

– Нет. Когда я окончил курс аспирантуры, недоразумения повторились. Руководство продолжало испытывать давление властей, но снова помог митрополит Никодим. Во время своего очередного визита, ознакомившись со списками выпускников, он вызвал меня и спросил: "Что собираешься делать?" Отвечаю, как есть: "Владыка, не знаю!". Тогда митрополит Никодим произнес слова, определившие мою дальнейшую судьбу: "Хорошо, поработаешь пока в Отделе внешних церковных сношений, а через год поедешь в Прагу". Так все и сложилось.

Промыслом Божиим управляется судьба любого человека, особенно того, который переступает порог духовной школы и связывает жизнь с Церковью. Да и отношение государства к Церкви в те годы уже понемногу начинало меняться…

Помню, когда учился в аспирантуре, приехала в Лавру делегация во главе с председателем Президиума Верховного Совета РСФСР Михаилом Ясновым. Партийная принадлежность этих людей не позволяла им входить в храмы во время богослужения, а их жены шли подавать записки, брать просфоры, набирать святую воду. Пока ожидали их возвращения, Яснов спрашивает меня: "А Вы, батюшка, откуда?" Я и рта не успел открыть, как бывший секретарь райкома комсомола Загорска отвечает: "Да он наш, местный, пятно позора на нашем районе. Из-за него несколько наших товарищей пострадало!". (Действительно, когда я поступил в семинарию, его и еще десяток чиновников с должностей сместили – и теперь он улучил момент, пожаловался начальству). Яснов отреагировал неожиданно: "Батюшка, никого не опасайтесь, служите спокойно". А товарищу говорит: "Вам следует учесть: линия партии и правительства изменилась, не нужно нам воспитывать антисоветчиков! Поймите: тот священник будет служить, проповедовать и влиять на тысячи людей – что он им из своего опыта доброго о советской власти расскажет? Помня о конфликтах, станет ли прививать гражданам любовь к ней?.." Отчитал своего спутника, а я с удивлением слушал и понимал, что жизнь начинает меняться.

МОЛИСЬ И ТРУДИСЬ

– Владыка, многие, откровенно говоря, завидуют Вашей прекрасной карьере...

– У меня в мыслях не было строить, как Вы говорите, "карьеру". Есть латинское выражение "оra et labora" – молись и трудись. Таков принцип и моей жизни. Бывало, по-человечески что-то не нравилось, и я с удовольствием, может быть, отказался бы от ряда послушаний… Но когда священноначалие поручало мне то или иное направление работы, я старался все максимально ответственно и честно выполнять. Кто-то радовался моим успехам, кто-то был недоволен, случались даже по-детски наивные ситуации.

Помню, я учился в аспирантуре, и друг, с которым много лет провели за одной партой, после экзамена пожаловался на меня преподавателю: "Я наблюдал, он все время чем-то занят и к экзамену мало готовился, но получил высший балл. А я целую неделю штудировал – и мне "неуд"". Экзамен по иностранным языкам у нас принимала профессор МГИМО, она пошла навстречу аспиранту – дала ему неделю на подготовку. Была созвана комиссия, которая его отдельно принимала, но прежняя оценка вновь подтвердилась. Для меня этот маленький эпизод жизни открыл глаза на сложность человеческих взаимоотношений. С тем товарищем мы сохранили добрые отношения, но до конца своей жизни он мне припоминал: "Ты поехал за границу, а меня не взяли!". Хотя на самом деле от меня это совсем не зависело – так складывались обстоятельства.

ПОМОЩНИК ПАТРИАРХА

– Можно сказать, что кто-то более способен, кто-то менее, а верующие обычно говорят, что на все есть Промысл Божий...

– Именно так. Жизнь – не экзамен, который можно вызубрить и сдать. Я благодарен Богу за то, что Он помог развить способности, научил понимать и исправлять свои ошибки, не перекладывать вину на другого человека… В неудачах я привык винить только себя. Находил причины, старался исправить последствия. Конечно, бывают такие периоды, когда чувствуешь Промысл Божий и по-человечески ничего не можешь сделать. Но и тогда ты получаешь что-то новое: знания, навыки, опыт; у меня так несколько раз в жизни случалось.

В 1978 году меня направили в Прагу, для участия в работе Христианской мирной конференции (ХМК – международная неправительственная организация, основанная в 1958 году в Праге – ред.). Проработал там четыре года – и меня вернули в Москву, назначили заместителем председателя Отдела внешних церковных сношений. Вызвал меня к себе председатель Отдела митрополит Минский Филарет и поставил перед фактом: "Завтра будет вынесено определение Священного Синода, ты поедешь в Женеву, будешь представителем Русской Православной Церкви при Всемирном Совете Церквей". Это сообщение прозвучало для меня как гром среди ясного неба: я не представлял, что вновь поеду служить за границу. Да и Всемирный Совет Церквей для меня был "terra incognita", эту организацию я знал только по учебникам духовных школ. Так что по-человечески для меня это была совсем не приятная неожиданность. Окружающие ободряли: "С этим послушанием ты увидишь весь мир". А я уже его насмотрелся, когда служил в Праге…

Однако потом я Бога благодарил за годы, что провел в этой должности. Понял, что мне это нужно было для внутреннего раскрытия, совершенствования, дополнительного образования. Позже меня вернули в Москву и дали новое послушание: создавать Отдел по церковной благотворительности. Опять – совершенно непривычная сфера деятельности, все нужно было начинать "с нуля". Ведь еще несколько лет назад, в советское время, Церкви было запрещено заниматься вопросами социальной помощи, а теперь ставилась задача, которая требовала поиска путей решения, наработки нового опыта. На дворе стояли 1990-е годы, множество наших сограждан терпели нужду. Для масштабной благотворительной деятельности нужно было изыскать средства, привлечь сотрудников, обучить их новому делу. Это послушание и меня самого заставило многому научиться.

Прошло еще 5 лет. Как-то Святейший Патриарх Алексий II пригласил меня к себе и сказал: "Владыка, мне нужен помощник, и я прошу Вас стать Управляющим делами Московской Патриархии". Большой неожиданностью было это предложение. Я, как и другие архиереи, смотрел на Патриарха и членов Священного Синода словно на "небожителей". Быть ближайшим помощником Патриарха для меня казалась задачей сверхсложной. Открывалось новое поле незнакомой ранее деятельности: нужно было помогать Патриарху налаживать контакты со светской властью и Правительством, Госдумой, московскими властями… Ежедневно возникал целый ряд сложных и важных вопросов; чиновники на местах порой не понимали новой государственной политики, не знали, как выстраивать отношения с церковными структурами в изменившейся ситуации. Для урегулирования возникавших недоразумений часто приходилось выезжать в различные епархии, решать вопросы на местах. Это была большая школа жизни, в которой мудрость Святейшего Патриарха помогала и мне накапливать опыт работы в новых государственных условиях.

ДОВЕРИЕ НОВОЙ ПАСТВЫ

– Когда Вы впервые побывали в Воронеже?

– Назначение в Воронеж произошло совершенно для меня неожиданно. Однажды, во время обсуждения повестки дня грядущего заседания Священного Синода, Патриарх Алексий поведал мне о предстоящем разделении Воронежской и Липецкой епархии на две самостоятельных. "Нужно будет назначить в Воронеж Правящего Архиерея, – сказал Патриарх. – Кто, на Ваш взгляд, мог бы возглавить эту кафедру?" Я не был готов к такому вопросу и отвечал: "Ваше Святейшество, благословите, я подумаю и позже доложу Вам". Но в ответ Патриарх Алексий говорит: "Я бы хотел Вас предложить: Вы же не откажете в моей просьбе?" – "Нет, – говорю, – Ваше Святейшество, не откажу".

Так я получил назначение на Воронежскую кафедру. Никогда прежде здесь не бывал, город был для меня незнакомым. Очень скоро я полюбил Воронеж и жителей этого края, и уже через полгода попросил Святейшего Патриарха освободить меня от послушаний в Москве – они требовали слишком много времени и сил, а мне было необходимо по-настоящему вникнуть в дела епархии, понять нужды приходов, много общаться со священнослужителями и паствой. Этот период начала моего служения как епархиального архиерея тоже был очень сложным. Обрести доверие воронежцев было нелегко; требовался большой труд, чтобы люди признали меня по-настоящему своим, воронежским Архипастырем.

– Ваши заботы на воронежской земле в немалой степени связаны с делами благотворительности и миссионерской работой. Расскажите, пожалуйста, об этом.

– Слава Богу, возрожденные в 1990-е годы традиции церковной благотворительности прижились, доброжелательно приняты обществом и государством и, надеюсь, будут еще шире развиваться. Ярким примером в Воронежской области стала инициатива нашей епархии по проведению акции "Белый цветок", цель которой – оказание помощи детям, страдающим онкологическими заболеваниями. Радостно, что это начинание обрело столь масштабный характер, объединяет общественные, церковные и государственные структуры, верующих и неверующих. Осуществляется немало и других благотворительных программ – усердно трудится епархиальный отдел по церковной благотворительности, постоянно оказывает помощь нуждающимся и социальным учреждениям Женсовет митрополии. Налажено сотрудничество с благотворительными фондами. Люди стремятся помочь ближним – и в этом главный залог успеха. Все делается открыто и прозрачно, в комиссии по распределению средств входят представители общественности, врачи, сотрудники социальных учреждений… Из различных регионов приезжают к нам для изучения опыта.

Развивается и миссионерская работа, священнослужители общаются с военнослужащими и полицейскими, беседуют со студентами и людьми, попавшими в кризисные ситуации, посещаю школы и детские сады. К сожалению, бывает, что представители школьного и высшего образования опасаются религиозных тем и не спешат организовывать обучение в рамках курса изучения основ православной культуры. Соглашусь с некоторыми их опасениями: действительно, нельзя подпускать к детям людей, склонных к религиозному экстремизму. Но это же не повод, чтобы отметать все, касающееся веры и Церкви! Для изучения основ вероучения нужно заручиться согласием родителей и администрации школы – и пусть школьники узнают духовные традиции родной страны, основу нашей культуры. Вся история России проникнута духом Православия – как же не изучать его подрастающему поколению? Конечно, не следует превращать уроки основ православной культуры или основ исламской культуры в навязывание религиозных воззрений. Но, согласитесь, невозможно отделить историю создания, скажем, монастыря, собора или шедевра иконописи от истории и путей духовного развития края, где эти святыни находятся. Говоря об истории России, просто невозможно умолчать о значимости для нашей страны событий, связанных с Владимирской и Казанской иконами Божией Матери. Разве можно вычеркнуть из летописей влияние на дух народа подвигов великих святых – преподобного Сергия Радонежского или святителя Митрофана Воронежского? Они занимают фундаментальное место как в духовной, так и в политической жизни не только своего края, но и всей нашей страны. Именно на таких примерах должно формироваться мировоззрение всесторонне развитого человека. Уверен, что если бы в 1990-е годы основам православной веры учили компетентные преподаватели, в том числе священнослужители, а не светские учителя, бывшие атеистические активисты, от этого выиграло бы все общество.

Мне часто приходится цитировать Маяковского: "Крошка сын к отцу пришел, и спросила кроха: "Что такое хорошо и что такое плохо?" Это действительно важно – авторитетно разъяснить юному человеку, что есть "хорошо" и что "плохо". Но школа сейчас все больше утрачивает воспитательные функции и родители почему-то не проявляют об этом беспокойства. Печальным, но характерным для нашего времени является пример отношения ответственных лиц к деятельности протоиерея Артемия Владимирова: священник с огромным педагогическим опытом, с успехом выступает перед различными аудиториями и на телевидении, какое-то время был даже ведущим программы "Спокойной ночи, малыши", трудился в школах. Он учит детей быть вежливыми, отвечать за свои поступки... Но его постепенно вывели из образовательных процессов и телепередач. Для общества такое устранение талантливых проповедников и специалистов в области педагогики, я бы сказал, это не лучший показатель.

Проводим Рождественские хоровые фестивали, множество просветительских мероприятий, выставок, круглых столов. К празднику Покрова Божией Матери приурочен большой духовно-просветительский форум во Дворце творчества детей и молодежи "Под Покровом Пресвятой Богородицы". Конечно, основными площадками церковной миссии являются храмы и мероприятия в приходах, которые мы регулярно организуем – информацию о них можно посмотреть на официальном сайте нашей митрополии и информационных порталах благочиний и приходов.

СЛОЖНОСТИ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ

– В некоторых СМИ появляются высказывания, что Церковь излишне вмешивается в дела государства…

– Могу ответственно заявить, что этого не было, нет и никогда не будет! Могу напомнить образец церковно-государственных отношений, характерных для нашей страны. Митрополит Киевский и всея Руси Алексий приобрел большое политическое влияние еще при великом князе Иоанне II. Поэтому после смерти князя он фактически сосредоточил в своих руках реальную власть в Московском княжестве, стал регентом при малолетнем княжиче Дмитрии. Митрополит Алексий был не только фактическим правителем Великого княжества Московского в то время, пока Дмитрий был еще очень юным, но и воспитывал подрастающего князя. Именно мудрые наставления святителя сделали из Дмитрия Донского борца за освобождение земли Русской. Другой – уже негативный образец, на который многие ссылаются, – пример Патриарха Никона. Знакомство с молодым Московским государем Алексием Михайловичем стало ключевым событием в жизни Никона. В 1652 году, после смерти патриарха Иосифа, царь предложил Никону стать Патриархом. Роль Патриарха в Московском государстве XVII века была чрезвычайно велика. Он мог выступать заступником невинно осужденных, обличать царя за его неправды, судить и миловать людей в духовных вопросах. Более того, желая показать степень своего доверия и уважения Никону, царь Алексий Михайлович фактически сделал его своим соправителем.

Случившийся между царем Алексием Михайловичем и Патриархом Никоном жесткий конфликт был свеж в памяти царя Петра Первого, и он опасался подобного двоевластия. На патриаршество он смотрел как на источник опасной конкуренции для самодержавия. Поэтому в ходе проведения всеобъемлющих реформ в государстве Петр I окончательно поставил Православную Церковь под контроль монарха. Святейший Синод, учрежденный после отмены патриаршества, все свои предложения и инициативы должен был согласовывать с волей императора. Важные духовные вопросы часто оставались нерешенными в череде бесконечных бюрократических согласований.

Схожая ситуация складывалась даже в отношении канонизации святых: процесс затягивался на долгие годы. Например, за двести лет было прославлено всего пять подвижников веры: святители Димитрий Ростовский, Иннокентий Иркутский, Митрофан Воронежский, Тихон Задонский и преподобный Феодосий Тотемский. Не святость оскудела за эти столетия, просто Церковь как государственный институт должна была решать другие, "более важные" по мнению государства, задачи. И только император Николай II неожиданно начинает уделять этому вопросу особенное внимание. Именно последний царь, будущий страстотерпец, настоял на причислении к лику святых преподобного Серафима Саровского. Этого угодника Божия уже почитала вся Россия, однако Святейший Синод отказывал в канонизации, ссылаясь на необходимость дальнейшего изучения и сбора сведений. Официальная канонизация святого состоялась только в 1903 году.

В советские времена специальным органом, контролирующим отношения государства и Русской Православной Церкви, осуществлявшим ее связь с руководством страны, были вначале Совет по делам Русской Православной Церкви и Совет по делам культов (орган, занимавшийся иными конфессиями), а с 1965 года – Совет по делам религий при Совете Министров СССР.

Сейчас, слава Богу, эти структуры упразднены, государство больше не оказывает давления на Церковь. Но и говорить о том, что Церковь как-то влияет на политику государства, тоже не приходится. Служение церковных структур осуществляется в рамках законодательной базы: действуют договоры и соглашения о сотрудничестве епархий с учреждениями Министерства здравоохранения, Министерства обороны, Министерством труда и социальной защиты, исправительными организациями и другими ведомствами. Церковь ищет пути взаимоотношения, чтобы духовно окормлять верующих в любых ситуациях их жизни, дать им возможность свободно выражать свои религиозные чувства. По просьбам верующих строятся храмы при больницах, в хосписы и тюрьмы приходят священники. Решать различные организационные вопросы священнику помогают волонтеры – неравнодушные миряне. Нам никак не обойтись без этой мирной "армии" добровольных помощников, активных людей, способных противостоять негативу, которого слишком много сейчас в нашем обществе.

ЧТО ТАКОЕ СЧАСТЬЕ

– Ваше Высокопреосвященство, дорогой Владыка, спасибо Вам за это интервью. Искренне и сердечно поздравляем Вас со знаменательным юбилеем – 70-летием со дня Вашего рождения! От всей души желаем Вам успеха в Ваших неустанных трудах на благо Русской Православной Церкви и всего нашего Отечества, телесных и душевных сил на многие и многие годы! Владыка, с высоты прожитых лет и богатого духовного опыта, что Вы можете пожелать нашим читателям?

– Спасибо Вам за поздравление! Совет или рекомендация у меня одна: всем нам нужно уметь в любых обстоятельствах оставаться людьми. У Аркадия Гайдара, советского писателя, есть произведение "Чук и Гек", которое заканчивается хорошими словами: "Что такое счастье – это каждый понимал по-своему. Но все вместе люди знали и понимали, что надо честно жить, много трудиться и крепко любить и беречь эту огромную счастливую землю…". Такими же словами и я хочу пожелать всем научиться быть ответственными за себя и своих близких, любить свою Родину, нести пользу миру, помогать ближним, воспитывать добропорядочных детей, стараться оставить после себя добрую память. Это не просто мои личные рассуждения, все эти здравые мысли заложены в лучших произведениях искусства, в нашей прекрасной литературе, и, конечно, в Книге книг – Евангелии Христовом.

Подготовила Галина Рохмин".