Вместе с Архипастырем в заупокойной молитве по Пасхальному чину приняли участие епископ Россошанский и Острогожский Андрей, секретарь Воронежского епархиального управления протоиерей Андрей Скакалин, клирики Алексиево-Акатова монастыря, духовенство Воронежа, настоятельница Алексиево-Акатовой обители игумения Варвара (Сажнева) и родственники почившего пастыря.

Перед началом чинопоследования со словом утешения к молящимся обратился митрополит Воронежский и Лискинский Сергий:

""Блаженнии умерающие о Господе".

Дорогой Владыка, дорогая матушка игуменья. Сегодня в эти торжественные святые дни Пасхи Христовой, мы предстоим пред гробом отца Николая, которого все мы знаем, которого все мы очень любили и до последнего момента, пока были у него силы, мы все пользовались его советами, его духовными наставлениями. Сила его веры была в простоте. Для него не было сложных вопросов. Он сразу решал любой вопрос любой сложности, исходя из Евангельского учения. И всегда отвечал быстро, четко и по существу. Я редко встречал священнослужителей, которые имеют такой огромный духовный опыт, такое большое пастырское дерзновение. Мы знаем, как народ Божий любил отца Николая, и все ко мне приходили и говорили, зачем Вы старца закрыли от нас? Почему Вы не пускаете его к нам, потому что нам нравится, как он исповедует!

Но, годы брали свою, он жил, и мы радовались тому, что он жил. Встречаться с народом и служить для него было уже тяжело и невозможно. Но отец Николай всегда был в Боге и с Богом. До самого последнего момента, насколько только позволяло ему здоровье, я все время удивлялся: владыка. благословите я поеду помолюсь, владыка, благословите я поеду вот туда-то. Самый последний раз он был на Синайской горе и восходил на эту гору. И я удивлялся – откуда у него силы? Откуда у него такая физическая мощь? Потому что он даже по виду был немощным человеком.

Отец Николай всегда излучал вот такую Пасхальную радость. Любого человека, который к нему приходил, он не мог обидеть. Правда, некоторые из людей пользовались такой его в не совсем хорошем направлении. И тогда он очень искренне удивлялся, когда кто-то ему не то сказал, или не так представил вопрос, на который он давал ответ. Он всегда ходил и думал, был неспокоен. Владыка, скажите мне, ну как так можно? Я же ему поверил, ведь я же ему поверил, я же ответил ему на то, что он мне представил! Ну как так можно обманывать Бога? И вот такая детская вера и детская наивность человека дорогого стоит. Ведь Христос нам говорил, что будьте как дети. И вот эта непосредственность его веры, искренняя, чистая и святая, я думаю, и сделала его таким уникальным, замечательным и прекрасным пастырем и человеком.

Отец Николай прожил очень трудную жизнь и много страдал за правду. Но не озлобился, а истощал все время любовь. И мы рады, что на Воронежской земле он нашел и понимание, и признание, и любовь, которую к нему питались и люди облеченные саном священства, и простые прихожане – для всех он был нужен, необходим и востребован. А сейчас он нуждается в наших молитвах, чтобы мы молились о нем. Я все ждал, когда ему станет немного получше и полегче и не успел вручить ему те награды, которых его удостоил Святейший Патриарх Кирилл. Последняя награда у него была в июле прошлого года, в связи с 70-ти летием иерейской хиротонии. Он был удостоен Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Кириллом ордена преподобного Сергия Радонежского III степени. Мы так же не успели вручить ему памятный знак в честь освящения нашего Благовещенского кафедрального собора. Я попрошу родственников, чтобы приняли эти награды отца Николая. Помолимся об упокоении протоиерея Николая!"

После литии Архипастырь выразил пожелание, чтобы отца Николая предали земле за алтарем Владимирского собора Воронежа:

"Этот год – юбилейный, мы празднуем 1000-летие со дня преставления равноапостольного князя Владимира, и, я думаю, что будет хорошо, если мы похороним отца Николая на территории Свято-Владимирского храма здесь у нас в Воронеже".